Подмастерье из Архива
Название: В правильной компании
Переводчик: Подмастерье из Архива
Оригинал: cease, In good company, разрешение на перевод запрошено
Размер: мини, 1418 слов в оригинале
Пейринг/Персонажи:
Категория: джен
Жанр: драма, херт-комфорт
Рейтинг: G
Краткое содержание: Постканон. Линь Чэнь дает ответ на вопрос, который ему не задавали, а Сяо Цзинъянь считает, что его гостю пора бы научиться пользоваться дверьми.
читать дальше
В первый же год своего императорского правления Сяо Цзинъянь сумел с помощью Мэн Чжи ускользнуть во время охоты от своей охраны. Ле Чжаньин смог его нагнать только у самого подножия горы Ланъя.
— Ваше величество!.. — окликнул Чжаньин, чьи плечи вздрагивали от облегчения и сдерживаемого гнева.
Сяо Цзинъянь вздохнул:
— Я не слишком надолго. Подожди меня здесь.
Чжаньин заступил ему дорогу и отказался двинуться с места.
— Ваше Величество! — начал он и смолк. Его глаза потеплели, и договорил он уже тише: — Я могу понять, почему вы приехали сюда, но вы должны... должны отпустить. Это не здраво...
— Отойди, — рявкнул на него Цзинъянь.
Чжаньин опустил взгляд и, помедлив, отошел в сторону.
***
Когда послание достигло Линь Чэня, он перечитал его дважды, прежде чем взяться за кисть. А затем под аккуратно выписанными словами «Где Мэй Чансу?» быстро начертал: «Умер».
Следующее послание пришло чуть позже:
«Где Линь Шу?»
Линь Чэнь коротко прикинул, не стоит ли попросить за ответ небольшое состояние в золоте, но перед его мысленным взором тут же предстал Мэй Чансу, глядящий с укоризной и запрещающий ему пользоваться слабостью своего бесценного принца — ах да, ведь тот уже император, припомнил Линь Чэнь. Тогда лучше пообщаться с ним лично. Даже при всем своем легкомыслии он бы ощутил легкую вину, заставляя императора этих земель ждать под полуденным солнцем. В конце концов, он с самого начала ожидал, что в ближайшие годы тот посетит Архив. До него доходили слухи, что уже некоторое время император разыскивает Мэй Чансу повсюду. Для столь гордого человека, как Сяо Цзинъянь, попросить помощи означало по-настоящему отчаяться.
Линь Чэнь вошел в гостевые покои, где сидел Сяо Цзинъянь. Он преклонил колени, чтобы приветствовать императора как подобает, но тот лишь махнул рукой.
— Ответьте на мой вопрос, и я заплачу любую цену, какую бы вы ни назвали.
Линь Чэнь досадливо скривился. Затем, ни слова не говоря, уселся напротив Сяо Цзинъяня и налил ему чаю.
— Если бы деньги могли изменить тот ответ, что я уже вам дал, я сам был бы рад отдать все, чем только владею.
Сяо Цзинъянь молча смерил его взглядом, прежде чем сделать глоток. Потом медленно поставил чашку на столик и произнес:
— Вы понимаете, как много это для меня значит. Я не могу принять данный вами ответ.
Это не было извинением, но Линь Чэнь и не ждал извинений от самого императора. С другой стороны, он не ожидал, что Сяо Цзинъянь окажется настолько склонен к откровенности. Он совсем не пытался утаить, насколько для него важен был — и оставался — Мэй Чансу. В чьих-нибудь иных глазах это выглядело бы слабостью, которую стоило скрыть.
— Я не могу изменить свой ответ лишь потому, что другой вас бы утешил.
Слова были суровыми, и Линь Чэнь чуть не пожалел о произнесенном немедля, едва слова сорвались с его губ.
К его удивлению, Сяо Цзинъянь ответил ему лишь пристальным взглядом в упор. Линь Чэнь попытался было выдержать этот взгляд глаза в глаза (хотя в глубине души и понимал, что это неприлично грубо, что людей казнили и за меньшее), но во взгляде Сяо Цзинъяня было такое неимоверное напряжение, что ему пришлось неуютно поежиться и в конце концов первым отвести глаза. Приходилось признать, что в этом человеке есть сила.
Они сидели в долгом молчании до тех пор, пока через порог не протянулись тени. Сяо Цзинъянь вздохнул и поднялся. Линь Чэнь тоже встал и пошел вслед за ним.
Солнце уже садилось. Сяо Цзинъянь замер на верхней ступени лестницы, уводившей к подножию горы.
— Как... — он покосился на Линь Чэня и снова уставился вдаль, в сторону горизонта. — Как вы... как можете...
Он не договорил — возможно, не смог. Линь Чэнь задал себе вопрос, рассказывал ли Чансу Сяо Цзинъяню о нем, и если да, то как много? Или Мэн Чжи, или кто-то из подчиненных Чансу? Кто бы это ни был, но император, кажется, понимал, насколько глубокая дружба связывала Линь Чэня с Чансу. Лишь в этот миг Линь Чэнь понял, что, возможно, Сяо Цзинъянь пришел к нему не с вопросом, ответ на который знал и так, но за советом, за утешением, за...
— Я все еще думаю о нем, почти ежедневно, — признался Линь Чэнь. — Но теперь я стараюсь не задумываться о том, как все могло бы быть, как было бы, как должно было бы... Я пытаюсь просто вспоминать... каким он был.
Может, ему показалось, но плечи Сяо Цзинъяня слегка расслабились, когда тот шагнул в темноту — словно с них спало тяжелое бремя.
* * *
В одну из годовщин смерти Мэй Чансу Линь Чэню случилось оказаться в столице с деловой поездкой. Вместо того, чтобы просто напиться до потери сознания, как он делал ежегодно в канун этого дня (да, он начал пить в одиночку, но потом поменял тактику), Линь Чэнь перепрыгнул несколько стен и пробрался во дворец.
Он испытал определенное беспокойство за безопасность Сяо Цзинъяня, когда сумел добраться практически до императорского кабинета, и ни один стражник его не остановил. Он, конечно, знал, что хорош, но это же охрана дворца; а что, если бы на его месте оказался убийца?
Он уже подобрался к самому окну кабинета, когда услышал характерный звук — шелест меча, покидающего ножны. И сделал шаг назад.
— Сегодня он почти не ел, зато уже начал напиваться. Он обычно понимает, что с ним не в порядке, если только не беспокоится за кого-то рядом, но в это время года...
Ле Чжаньин замолчал и с тревогой покосился в сторону окна.
Кажется, Линь Чэня попросту использовали. Выходит, генерал позволил ему беспрепятственно пробраться во дворец, считая, что он... что? Утешит императора?
— Я присмотрю, чтобы он не спился до смерти.
Очевидно, этого обещания Ле Чжаньину хватило, потому что секунду спустя тот вновь скрылся в тенях.
Если Сяо Цзинъянь и удивился, увидев Линь Чэня влезающим в окно своего кабинета, то не показал этого. Его лицо уже было красным — должно быть, от выпивки, — и визитеру особого внимания он не уделил. Тот с ходу пробормотал, что императоры не очень-то гостеприимны, и сцапал бутылку со стола. Второй чашки не нашлось, пришлось пить прямо из горлышка. Сяо Цзинъянь расплылся в перекошенной улыбке, выдернул бутылку у него из рук и приложился сам. В конце концов, они таким образом уговорили несколько бутылок и свалились без сознания на стол рядом с ними.
* * *
В день рождения Линь Шу Линь Чэнь попросту прогуливался возле дворцовых стен, пока Ле Чжаньин не схватил его за руку и не затащил в какой-то тихий угол.
— Он весь день орет на людей. Этим утром я наткнулся уже самое меньшее на дюжину рыдающих слуг.
Линь Чэнь едва открыл рот, чтобы осудить антиобщественные привычки императора, но Чжаньин не дал ему произнести ни слова.
— Он в кабинете, — пояснил генерал и чуть ли не подпихнул его в нужном направлении.
Сяо Цзинъянь молча поднял взгляд от документов, когда Линь Чэнь влез к нему в окно. Дальнейшие несколько последующих часов прошли однообразно: Цзинъянь занимался своей бумажной работой, а Линь Чэнь тем временем рисовал карикатуры на императора. Наконец Цзинъянь отложил кисть.
— Чжаньин, — позвал он.
Дверь немедленно открылась, и вошел Ле Чжаньин. Он неодобрительно покосился на почеркушки Линь Чэня и лишь затем преклонил колени.
— Пусть поставят деревянные мишени и приготовят лошадей.
Когда они прибыли на поле, Ле Чжаньин молча протянул Цзинъяню лук. По взгляду, который тот кинул на оружие, по тому, как бережно он его принял, Линь Чэнь догадался, что некогда лук принадлежал Линь Шу.
Уже позже, расстреляв часть мишеней и натрудив мышцы, они с императором наконец устроились в одном из бесчисленного множества дворцовых павильонов. Цзинъянь жестом отослал слуг и налил себе чая — даже не подождав, чтобы чайные листья начали завариваться. Линь Чэнь закатил глаза. На этого человека хороший чай переводить явно не стоило.
Линь Чэнь попросил доску для сянци, и Цзинъянь кивнул слугам, поспешившим исполнить приказ. Лишь тогда Цзинъянь взглянул на него и произнес:
— Наверное, теперь я смогу.
Линь Чэнь вопросительно поднял бровь.
— Наверное, смогу... просто помнить его. А не думать снова и снова о том, что могло бы быть.
Линь Чэнь кивнул ему и вернулся к игре. И после паузы добавил:
— В сянци он играл ужасно.
Ему не нужно был поднимать взгляда, чтобы знать, что Цзинъянь сейчас улыбается.
Переводчик: Подмастерье из Архива
Оригинал: cease, In good company, разрешение на перевод запрошено
Размер: мини, 1418 слов в оригинале
Пейринг/Персонажи:
Линь Чэнь
, Сяо Цзинъянь
, Ле Чжаньин
Категория: джен
Жанр: драма, херт-комфорт
Рейтинг: G
Краткое содержание: Постканон. Линь Чэнь дает ответ на вопрос, который ему не задавали, а Сяо Цзинъянь считает, что его гостю пора бы научиться пользоваться дверьми.
читать дальше
В первый же год своего императорского правления Сяо Цзинъянь сумел с помощью Мэн Чжи ускользнуть во время охоты от своей охраны. Ле Чжаньин смог его нагнать только у самого подножия горы Ланъя.
— Ваше величество!.. — окликнул Чжаньин, чьи плечи вздрагивали от облегчения и сдерживаемого гнева.
Сяо Цзинъянь вздохнул:
— Я не слишком надолго. Подожди меня здесь.
Чжаньин заступил ему дорогу и отказался двинуться с места.
— Ваше Величество! — начал он и смолк. Его глаза потеплели, и договорил он уже тише: — Я могу понять, почему вы приехали сюда, но вы должны... должны отпустить. Это не здраво...
— Отойди, — рявкнул на него Цзинъянь.
Чжаньин опустил взгляд и, помедлив, отошел в сторону.
***
Когда послание достигло Линь Чэня, он перечитал его дважды, прежде чем взяться за кисть. А затем под аккуратно выписанными словами «Где Мэй Чансу?» быстро начертал: «Умер».
Следующее послание пришло чуть позже:
«Где Линь Шу?»
Линь Чэнь коротко прикинул, не стоит ли попросить за ответ небольшое состояние в золоте, но перед его мысленным взором тут же предстал Мэй Чансу, глядящий с укоризной и запрещающий ему пользоваться слабостью своего бесценного принца — ах да, ведь тот уже император, припомнил Линь Чэнь. Тогда лучше пообщаться с ним лично. Даже при всем своем легкомыслии он бы ощутил легкую вину, заставляя императора этих земель ждать под полуденным солнцем. В конце концов, он с самого начала ожидал, что в ближайшие годы тот посетит Архив. До него доходили слухи, что уже некоторое время император разыскивает Мэй Чансу повсюду. Для столь гордого человека, как Сяо Цзинъянь, попросить помощи означало по-настоящему отчаяться.
Линь Чэнь вошел в гостевые покои, где сидел Сяо Цзинъянь. Он преклонил колени, чтобы приветствовать императора как подобает, но тот лишь махнул рукой.
— Ответьте на мой вопрос, и я заплачу любую цену, какую бы вы ни назвали.
Линь Чэнь досадливо скривился. Затем, ни слова не говоря, уселся напротив Сяо Цзинъяня и налил ему чаю.
— Если бы деньги могли изменить тот ответ, что я уже вам дал, я сам был бы рад отдать все, чем только владею.
Сяо Цзинъянь молча смерил его взглядом, прежде чем сделать глоток. Потом медленно поставил чашку на столик и произнес:
— Вы понимаете, как много это для меня значит. Я не могу принять данный вами ответ.
Это не было извинением, но Линь Чэнь и не ждал извинений от самого императора. С другой стороны, он не ожидал, что Сяо Цзинъянь окажется настолько склонен к откровенности. Он совсем не пытался утаить, насколько для него важен был — и оставался — Мэй Чансу. В чьих-нибудь иных глазах это выглядело бы слабостью, которую стоило скрыть.
— Я не могу изменить свой ответ лишь потому, что другой вас бы утешил.
Слова были суровыми, и Линь Чэнь чуть не пожалел о произнесенном немедля, едва слова сорвались с его губ.
К его удивлению, Сяо Цзинъянь ответил ему лишь пристальным взглядом в упор. Линь Чэнь попытался было выдержать этот взгляд глаза в глаза (хотя в глубине души и понимал, что это неприлично грубо, что людей казнили и за меньшее), но во взгляде Сяо Цзинъяня было такое неимоверное напряжение, что ему пришлось неуютно поежиться и в конце концов первым отвести глаза. Приходилось признать, что в этом человеке есть сила.
Они сидели в долгом молчании до тех пор, пока через порог не протянулись тени. Сяо Цзинъянь вздохнул и поднялся. Линь Чэнь тоже встал и пошел вслед за ним.
Солнце уже садилось. Сяо Цзинъянь замер на верхней ступени лестницы, уводившей к подножию горы.
— Как... — он покосился на Линь Чэня и снова уставился вдаль, в сторону горизонта. — Как вы... как можете...
Он не договорил — возможно, не смог. Линь Чэнь задал себе вопрос, рассказывал ли Чансу Сяо Цзинъяню о нем, и если да, то как много? Или Мэн Чжи, или кто-то из подчиненных Чансу? Кто бы это ни был, но император, кажется, понимал, насколько глубокая дружба связывала Линь Чэня с Чансу. Лишь в этот миг Линь Чэнь понял, что, возможно, Сяо Цзинъянь пришел к нему не с вопросом, ответ на который знал и так, но за советом, за утешением, за...
— Я все еще думаю о нем, почти ежедневно, — признался Линь Чэнь. — Но теперь я стараюсь не задумываться о том, как все могло бы быть, как было бы, как должно было бы... Я пытаюсь просто вспоминать... каким он был.
Может, ему показалось, но плечи Сяо Цзинъяня слегка расслабились, когда тот шагнул в темноту — словно с них спало тяжелое бремя.
* * *
В одну из годовщин смерти Мэй Чансу Линь Чэню случилось оказаться в столице с деловой поездкой. Вместо того, чтобы просто напиться до потери сознания, как он делал ежегодно в канун этого дня (да, он начал пить в одиночку, но потом поменял тактику), Линь Чэнь перепрыгнул несколько стен и пробрался во дворец.
Он испытал определенное беспокойство за безопасность Сяо Цзинъяня, когда сумел добраться практически до императорского кабинета, и ни один стражник его не остановил. Он, конечно, знал, что хорош, но это же охрана дворца; а что, если бы на его месте оказался убийца?
Он уже подобрался к самому окну кабинета, когда услышал характерный звук — шелест меча, покидающего ножны. И сделал шаг назад.
— Сегодня он почти не ел, зато уже начал напиваться. Он обычно понимает, что с ним не в порядке, если только не беспокоится за кого-то рядом, но в это время года...
Ле Чжаньин замолчал и с тревогой покосился в сторону окна.
Кажется, Линь Чэня попросту использовали. Выходит, генерал позволил ему беспрепятственно пробраться во дворец, считая, что он... что? Утешит императора?
— Я присмотрю, чтобы он не спился до смерти.
Очевидно, этого обещания Ле Чжаньину хватило, потому что секунду спустя тот вновь скрылся в тенях.
Если Сяо Цзинъянь и удивился, увидев Линь Чэня влезающим в окно своего кабинета, то не показал этого. Его лицо уже было красным — должно быть, от выпивки, — и визитеру особого внимания он не уделил. Тот с ходу пробормотал, что императоры не очень-то гостеприимны, и сцапал бутылку со стола. Второй чашки не нашлось, пришлось пить прямо из горлышка. Сяо Цзинъянь расплылся в перекошенной улыбке, выдернул бутылку у него из рук и приложился сам. В конце концов, они таким образом уговорили несколько бутылок и свалились без сознания на стол рядом с ними.
* * *
В день рождения Линь Шу Линь Чэнь попросту прогуливался возле дворцовых стен, пока Ле Чжаньин не схватил его за руку и не затащил в какой-то тихий угол.
— Он весь день орет на людей. Этим утром я наткнулся уже самое меньшее на дюжину рыдающих слуг.
Линь Чэнь едва открыл рот, чтобы осудить антиобщественные привычки императора, но Чжаньин не дал ему произнести ни слова.
— Он в кабинете, — пояснил генерал и чуть ли не подпихнул его в нужном направлении.
Сяо Цзинъянь молча поднял взгляд от документов, когда Линь Чэнь влез к нему в окно. Дальнейшие несколько последующих часов прошли однообразно: Цзинъянь занимался своей бумажной работой, а Линь Чэнь тем временем рисовал карикатуры на императора. Наконец Цзинъянь отложил кисть.
— Чжаньин, — позвал он.
Дверь немедленно открылась, и вошел Ле Чжаньин. Он неодобрительно покосился на почеркушки Линь Чэня и лишь затем преклонил колени.
— Пусть поставят деревянные мишени и приготовят лошадей.
Когда они прибыли на поле, Ле Чжаньин молча протянул Цзинъяню лук. По взгляду, который тот кинул на оружие, по тому, как бережно он его принял, Линь Чэнь догадался, что некогда лук принадлежал Линь Шу.
Уже позже, расстреляв часть мишеней и натрудив мышцы, они с императором наконец устроились в одном из бесчисленного множества дворцовых павильонов. Цзинъянь жестом отослал слуг и налил себе чая — даже не подождав, чтобы чайные листья начали завариваться. Линь Чэнь закатил глаза. На этого человека хороший чай переводить явно не стоило.
Линь Чэнь попросил доску для сянци, и Цзинъянь кивнул слугам, поспешившим исполнить приказ. Лишь тогда Цзинъянь взглянул на него и произнес:
— Наверное, теперь я смогу.
Линь Чэнь вопросительно поднял бровь.
— Наверное, смогу... просто помнить его. А не думать снова и снова о том, что могло бы быть.
Линь Чэнь кивнул ему и вернулся к игре. И после паузы добавил:
— В сянци он играл ужасно.
Ему не нужно был поднимать взгляда, чтобы знать, что Цзинъянь сейчас улыбается.
@темы: джен, ЗФБ-2019, Сяо Цзинъянь, Линь Чэнь
-
-
16.04.2019 в 19:11